Истории с книгами — Дмитрий Мережковский

Существуют книги, которые оставляют неизгладимый след в памяти, заставляя возвращаться к ним вновь и вновь. В «Воскресших богах. Леонардо да Винчи» Д. Мережковского есть что-то неуловимо родное, как в случайно обнаруженной дружеской рукописи. Однако, листая подобные произведения, чувствуешь безмерное одиночество творца. И истинно, истинно, «вначале было Слово». Однажды я внимательно перечитывал «Сожжение сует» и в процессе думал об истоках и последствиях противостояния искусства, науки и религии. Изначально призванные сосуществовать в гармонии, но вступившие в конфронтацию, они, спустя века, как будто мстят друг другу. Мне вспомнился один…

А было это так.. Книга не просто захватила меня - она ткнула меня лицом в песок пустыни, истоптанный тысячами солдат. Неприятное, колкое - незабываемое по силе и эмоции ощущение. И тогда я понял, что писать рецензию на эту книгу я не смогу. Потому что я - в ней. Я с кесарем Юлианом. И долго, долго вынашивалось это ощущение, пока не оформилось в целостное послание. Я решил оставить его здесь. Кесарь, вставайте! Начищен шлем. Конь императорский бьет копытом. Все, кто вчера был захвачен в плен, Ночью угасли от римских пыток. Кесарь, смелее! Глаза сивилл Так не горели со дня Потопа. Зевс с Аполлоном пошлют вам сил Выдержать грозный слоновий…

Для меня Дмитрий Мережковский - грандиозный путеводитель по миру культуры, умнейший собеседник по вопросам религии и философии, страстный проповедник свободы, обновлённого просветлённого христианства. Восхищаюсь шириной эрудиции и глубиной вопросов, поставленных этим мыслителем-поэтом. Первой книгой писателя, с которой я познакомился была "Иисус Неизвестный" (1932), далее были "Л. Толстой и Достоевский" (1902) и "Вечные спутники" (1896).

Я у последней черты, на краю. Я на холодном снегу стою. Ниже меня нету тут никого. Был вот Дружок, погубил я его. Он заболел, я его не лечил. Он и с вороной и с сучкой дружил. Лаял так резко бывало порой. Снегом умылся... то прошлой зимой. Только от горя песню пою. Люди сгибаются тут, на краю. Я на холодном снегу стою Зиму четырнадцатую.

Дева винных погребов, Сладостная роза, Ave, ave, я пою, Virgo gloriosa! Наш трактирщик трезвый плут, С хитрой лисьей рожей, — Все же погреб твой люблю Больше Церкви Божьей. От Кипридиных сетей И от стрел Амура Не спасают клобуки, Четки и тонзура. За единый поцелуй Я пойду на плаху. Нацеди же мне вина, Доброму монаху. Не боюсь святых отцов; Знаем мы законы: В Риме золотом звучат, — И молчат каноны. Рим – разбойничий вертеп, Путь в геенну торный. Папа – Божьей Церкви столп, Только столп позорный, Ну же, дева, поцелуй! Dum vinum potamus — Богу Вакху пропоем: Te deum laudamus!

В книге об Александре I есть эпизод спора вольнодумцев о законности правления. Вяземский: - Зато, говорят, правление нынче законное. - Законное? Где? - отвечает Вяземскому Козловский и ссылается на вывеску на Литейном, на которой изначально было написано "Комиссия составления законов". А что не так стало с вывеской к моменту этого спора?

И вот опять, опять закована, И безглагольна, и пуста... Какой ты чарой зачарована? Каким проклятьем проклята?И дальше: Мы, дети, матерью проклятые И проклинающие мать.Стих напечатан под названием "Русь" в антологии "Стихи о России" (1914-1920). Читаю стихи Д.С. Мережковского предреволюционных времён, точно не датированные. И вот, такие строки попались. Приятно и, одновременно, грустно осознавать, что сущность вечно-проклятой страны могли также свободно распознавать гуманистически настроенные люди на протяжении веков, как и в настоящее время. Приятно от того, что мы не одни, но грустно, что ничего не меняется. Ещё один более ранний пример -…

314г. Немедленно вслед за своей окончательной легализацией христианская церковь повела наступление на язычников: Анкирский собор предает осуждению культ богини Артемиды. 324 Император Константин объявляет христианство единственной официальной религией Римской империи. В малоазийском городе Дидимы он разграбил святилище с Оракулом Аполлона и пытками замучил жрецов до смерти. Он также выселил всех язычников с горы Атос и уничтожил все местные греческие храмы. 326 Император Константин, следуя наставлениям своей матери Елены, разрушил храм бога Асклепия в киликийском городе Эги и множество храмов богини Афродиты в Иерусалиме, Афеке, Мамвре,…