Героическое фэнтези — цитаты из книг

Я прочел священные книги всех религий. Во всех звучит одно и то же – боги ведут дела как хотят, по только им известным правилам. Молись при каждом вздохе, накорми всех сирот на земле, собери миллионную армию, если сможешь… Но какой-нибудь бог посмеется над твоими планами, и не успеешь оглянуться, как уже тащишь умирающего…

Власть – это проклятие. Ты можешь использовать ее, чтобы убивать всех без разбора и наполнять свою тарелку костями, а кубок – кровью. Но чтобы спасти тех, кого любишь? Ха!

…еще не доводилось встречать аристократа, который не был бы убежден, что крестьяне потешаются над ним за спиной.

А я все равно могу нашептать, – сказал Кинн, – просто чтобы посмотреть, чем это обернется. Таким образом я создал много счастливых пар. Не поверишь, сколько браков и романов случается из-за нас, скучающих шикков.

Все мы хорошие - до тех пор, пока не окажемся на грани. А тогда либо ты умираешь порядочным человеком, либо порядочный человек умирает в тебе.

Вів скоса глянула на чашку з чаєм, який пила Лейні. - Скажіть, у вас колись була кава? - запитала Вів. Лейні глипнула на неї. Старенька здавалася ображеною. - Ніколи не було. Мене так виховали, що леді не говорить про свої хвороби, - суворо сказала вона. Вів засміялася, на превелике роздратування старої жінки.

Пам'ятаю, тоді я пішла на запах до такого закладу. Його називали "Кафе". Люди просто сиділи там і пили це з маленьких керамічних чашечок, я і собі мусила спробувати, і...це було так, ніби я випила саме відчуття спокою. Умиротворення в думках.

- Я не розчув вашого імені. - Так, не розчули. Але я за чесний обмін, а не грабіж. Я вашого теж не розчула.

Аж смішно. Кав'ярня? У місті, де ніхто навіть не знає, що таке кава? Хоча ще пів року тому Вів і сама про неї не чула, не нюхала і не куштувала. На перший погляд, уся ця затія - цілковите божевілля.

Счастье – штука весьма банальная. Знавал я женщин, которых можно было осчастливить бокалом шабли и сборником судоку. А вот глубокое романтическое страдание, напротив, наполняет жизнь теми неописуемыми переживаниями, из которых и произрастает поэзия: тоской, отчаянием, обидой, яростью, безутешным горем и, разумеется,…

Смерть значится в списке дел, которые хоть раз да нужно сделать. Признаю́, она идет в этом списке последней. Но если не умерла, так, значит, и не жила полной жизнью.

«Для умирающих». Здесь каждый разговаривал на языке собственной боли. Одни стонали, не умолкая. Другие кричали, требовали помощи, пощады, воды, звали своих матерей. Кто-то кашлял, хрипел и сплевывал кровь. Кто-то испускал последний вздох. «Только мертвые молчат».

— Какая отвага! Снова и снова идти в атаку на столь мощные и хорошо укрепленные позиции! Мне редко доводилось видеть людей, с такой готовностью отдающих свои жизни. — У них есть крайне необычное и очень опасное качество, — произнес Коска. — Они считают, что правда на их стороне.

— У меня есть совесть, но от нее остался лишь жалкий смятый обрывок! Он не смог бы защитить ни вас, ни кого-либо другого даже от сквозняка. — Глокта тяжело вздохнул. В комнате было слишком жарко, слишком светло, у него болели и слезились глаза, он тер их пальцами во время разговора. — Вы не можете даже предположить, какие…

Семья? — Девятипалый насупился, угрюмо потирая обрубок среднего пальца. — Когда-то у меня была семья… А теперь вот образовалась другая. Семью не выбирают. Ты просто принимаешь тех, кто тебе дан, и пытаешься сделать для них все, что в твоих силах. — Он указал на Ферро, потом на Ки. — Она, и он, и ты, — тяжелая ладонь…

худшие оскорбления нужно встречать улыбкой и огрызаться на самые незначительные. Тогда ни один человек не догадается, что у тебя на сердце.