5 «Откройте уши! Впрочем, кто же станет /Их закрывать на громкий зов молвы?» (У. Шекспир)

Я даже не знаю, как начать этот отзыв. Тот редкий случай, когда до написания своей рецензии я начиталась чужих - ещё тогда, когда книга попадалась мне на глаза чуть ли не каждый день, впечатлила обложкой и попала в мой виш. Так вот - рецензии настолько противоречивы, что создать себе впечатление о книге я так и не смогла. Зато поняла пару причин, по которым людям книга очень не понравилась: нет тут того, что обещано - мистики и ужасов. Не вижу и дарк или там не дарк академки, о чём говорили критики. А ещё бывают люди, которые не любят/не понимают/не знают творчество Шекспира, поэтому жизнь театральных студентов, которые им дышат, конечно же - мимо, мимо...
Я книгу слушала в великолепном исполнении Григория Переля. Отвлекаясь от самой книги скажу: мне показалось, что актёр, который, простите, из-за своей внешности может в шекспировских пьесах сыграть только пятого помощника третьего могильщика, был настолько рад возможности произнести монологи Цезаря etc., что выложился по полной)).
И вот - я в поиске цитат для рецензии. И тут оказалось, что у книги два перевода - Е. Ракитиной, по которому начитана аудиокнига, и Болдыревой, где название звучит "Если бы мы были злодеями". Да, это одна и та же книга, смыслы фраз не потеряны, а вот атмосфера помахала лапкой и улетела... Так что если соберётесь читать, берите первод Ракитиной. А ещё лучше - аудио)).

Теперь наконец о самой книге. Все, кто учился в вузе, представляют, что такое общага, запарка на экзаменах, студенческая вольница и всё такое. Но у студентов Деллекер-холла, учебного заведения класса консерватории в старом понимании, всё усложняется творческой натурой каждого и тонкостями учебной программы: экзамен - спекталь для театрального факультета, концерт - для музыкального, балет - для танцевального и т.д. Кстати, в той части, где про обучение, очень интересно описан и процесс, и преподаватели, и методики. Если реально существует некое учебное заведение, работающее по таким принципам - оно крутое.
Семеро студентов - всё, что осталось от некогда многочисленного первого курса. Нет, никаких ужасов - многих отчислили, некоторые сами не захотели выносить нагрузок. Четвёртый курс, до по-настоящему взрослой театральной жизни - рукой подать. Отношения внутри группы довольно сложные: ребята все друзья, но среди них есть безоговорочная пара - самая красивая девушка Мередит и ведущий герой, один из них - Александр, склонный не выпускать из рук косячок, - голубого оттенка, но без поползновений к своим, остальные - не столь ярки и талантливы, но тоже - вполне личности. Центральная фигура - Оливер Маркс. Его все считают просто милым, хорошим парнем. Сам же он думает, что он самый бездарный из всех и, может, даже не достоин тут учиться, но Шекспир взял его в плен очень давно, лет в одиннадцать, когда старшеклассники в школе позвали его на малюсенькую детскую роль... К тому же он очень привязан к своим друзьям. В начале книги он выходит из тюрьмы после десятилетнего срока, но настоятельные (и ранее тоже многократные) расспросы следователя, который вёл дело, намекают, что всё случившееся было не совсем таким, каким предстало на суде. А случилось вот что: Ричард, тот самый лучший студент, которому всегда доставались главные роли, осенью четвёртого курса "слетел с резьбы", по выражению его одногруппников. Причинять физическую боль - его способ самовыражаться. Это происходит и на сцене, и его партнёры по постановкам ходят в синяках, а после впечатляющей хэллоуинской постановки "Макбета" он чуть не утопил одного из парней. И вот - после вечеринки его находят утром в озере, с разбитой головой... Находят его друзья. Каждый из них видит слабое движение его руки и ... ничего не делает.

Колборн покачивал головой.
– Эти ребята, – протянул он, – четверокурсники. Что-то не то с их версией. Я им не верю.
– Почему?
Колборн поморщился.
– Толпа актеров. Они могут лгать, и как мы это поймем?
– Боже мой!
В комнате вновь наступила тишина.
Затем Уолтон спросил:
– И что нам делать?
– Будем продолжать слежку. И ждать, пока один из них не сломается. – Он пожал плечами и добавил: – Они вшестером будут жить здесь. Скоро все раскроется.

Ничего не раскроется для полиции, актёры в состоянии держать лицо... Во всяком случае, не раскроется так, как ожидал следователь Колборн...

Детективная линия, если её можно так назвать, слабенькая, хотя в какие-то моменты подозрительными кажутся все подряд, тем более, что каждый - ненадёжный свидетель со своей тайной, а пьяными тогда были абсолютно все. Но детектив тут - дело десятое. Как живут молодые люди, когда разделили ответственность за чью-то смерть? И неважно, что, вероятно, Ричард всё равно бы не выжил - ведь они просто не дали ему этого шанса... Снова: все переживания отягощены душевной организацией артистов, чей моральный компас - герои Шекспира...

– Почему бы тебе просто не рассказать мне, что случилось? Без спектаклей. Без поэзии.
Я улыбаюсь.
– Для нас все было спектаклем и поэзией.

Меня безраздельно захватила атмосфера книги. До такой степени, что даже не было очень уж интересно, чьи руки нанесли удар...

А мне нужен язык, чтобы жить, он необходим мне, как пища и вода. Лексемы, морфемы, крупицы смысла – они насыщают меня знанием и пониманием того, что для всего в мире есть слова.
И кто-то еще, конечно, чувствовал то же самое, что и я.