Какая из антиутопий оказалась права насчёт будущего: «1984» Оруэлла или «О, дивный новый мир» Хаксли?

Каждую неделю в рубрике Bookends два писателя задаются вопросом о мире книг. На этой неделе Чарльз МакГрaт и Сиддхартха Деб обсуждают, какая из классических антиутопий правдоподобнее звучит в начале 2017: «1984» Джорджа Оруэлла, или «О, дивный новый мир» Олдоса Хаксли.

Чарльз МакГрaт

Чарльз МакГрaт. Автор: Кикуо Джонсон

Был ли всё-таки прав Оруэлл? Пока нет. Трампу будет куда более комфортно в мире Хаксли.

Ещё месяц назад я бы сказал, что «О, дивный новый мир» не только более живой и занимательный, чем «1984» , но он также более пророческий. Оруэлл не очень хорошо ощущал будущее, которое, по его мнению, было лишь другой версией настоящего. Лондон из его воображения просто сер и монотонен, это более безрадостная версия города, всё ещё восстанавливающегося после Блица, в котором он жил в середине 1940-х, прямо перед тем, как начать свой роман. Самое большое технологическое достижение в этом городе – двусторонний телеэкран, по сути представляющий собой электронный глазок.

Хаксли, с другой стороны, писал почти двумя десятилетиями раньше Оруэлла, но уже предвидел мир, в котором возможны путешествия в пространстве, частные вертолёты, генетически спроектированные дети из пробирок, усовершенствованный контроль рождаемости; чрезвычайно популярный наркотик, судя по всему комбинирующий лучшие свойства валиума и экстази; жвачка с гормонами, работающая как виагра; полносенсорная система развлечений, превосходящая IMAX; и, может даже, грудные имплантанты (в книге этот момент не совсем ясен, но в «дивном новом мире» высочайший комплимент, какой можно сделать женщине – это назвать её «пневматичной»).

При этом Хаксли не оставался полностью серьёзен. Он начал свой «Дивный новый мир» как пародию на ненавистную работу Г. Уэллса, в результате сделав книгу столь же игривой, сколь и пророческой. И всё же его роман куда более точно напоминает страну, в которой мы сейчас живём, особенно в частях, описывающих озабоченную сексом и бессмысленными поп-развлечениями культуру, в то время как более зловещая книга Оруэлла скорее напоминает место вроде Северной Кореи.

Или так было – до тех пор, пока Дональд Трамп не вступил в должность. В одно мгновение, как указали многие комментаторы, Оруэлла чуть ли не ежедневно стали вспоминать в новостях, а «1984» вдруг выстрелил на Amazon, попав в список бестселлеров. Наиболее очевидная связь с Оруэллом усматривается в повторяющемся настойчивом утверждении нового президента о том, что даже его самая бессмысленная и откровенная ложь на самом деле – правда, плюс объяснения его советника Келлани Конвей о том, что эти утверждения на самом деле не были ложью, но, скорее, «альтернативными фактами». И любой, кто читал «1984», знает, что это в точности повторяет стандарт правды Большого Брата: правда это то, что заявляет лидер. Если же вы перечитываете роман, то те бесконечные войны мира «1984», на протяжении которых враги постоянно меняются – то это Евразия, то уже Остазия – уже не кажутся вам такими натянутыми, как это казалось раньше, – как и организованные митинги ненависти, описанные в книге, на которых граждане вгоняют себя в неистовство против безымянных иностранцев (отсылка к мексиканской проблеме в США – прим. пер.). Даже лексикон Дональда Трампа, чудным образом обеднённый до уровня 12-летнего, имеет свой аналог в «1984»: новояз является не только средством лицемерной болтовни, но это язык, который проворно стремится поглотить столько слов (вместе с их сложностью), сколько только возможно.

Так Оруэлл был всё-таки прав? Не совсем. Прежде всего, политическая система «1984» представляет собой утрированную версию антикапиталистического коммунизма эпохи Сталина, а философия Трампа от этого далека. Ему было бы намного комфортнее в мире Хаксли, основанном на неистовом потребительстве, в мире, где орды генетически модифицированных лузеров с готовностью нуждаются в лидерах.

Хаксли верил, что его версия утопии более приятная. В письме 1949 года, благодаря Оруэлла за присланную копию «1984», он писал, что сомневается в необходимости всех этих пыток и давления, чтобы подчинить население, и полагает, что в своей книге он предлагает лучшее решение. Все, что для этого нужно, по его словам, это научить людей любить собственное рабство. Тоталитарные властители в книге Хаксли делают это, не угнетая своих граждан, но давая им именно то, чего они хотят – или думают, что хотят (а это, по сути, секс, наркотики и рок-н-ролл), и успокаивая их самодовольством. Такая система влечёт за собой определённое Трампо-подобное недоверие науке и игнорирование истории, но такова цена, которую обитатели мира Хаксли с удовольствием платят. Они не горюют о потерянной свободе, как Уинстон Смит у Оруэлла; они даже не знают, что потеряли её.

Чарльз МакГрат был редактором Book Review c 1995 по 2004 гг, а теперь он внештатный автор в The Times. Ранее он был заместителем редактора и главой отдела фантастики в The New Yorker. Помимо The Times, он уже писал для The New Yorker, The Atlantic, The New Republic и Outside. Он также является редактором двух книг о гольфе – «Главная книга о гольфе» («The Ultimate Golf Book») и «Истории о гольфе» («Golf Stories»), – и сейчас работает над изданием сборника рассказов Джона О'Хары для Библиотеки Америки.

Сиддхартха Деб

Сиддхартха Деб. Автор: Кикуо Джонсон

Зачем останавливаться на одной из двух книг, словно литературный мир должен подражать выбору электоральной политики – откровенному выбору меньшего из двух зол?

Существует удобно предсказуемый и, как мне кажется, лишённый воображения подход к антиутопиям и их прогностическим способностям, эдакий рефлекс Павлова, состоящий в нахождении копии «1984» Джорджа Оруэлла или «О, дивного нового мира» Олдоса Хаксли всякий раз, когда сильные беспокойства поражают Запад. Вместе они составляют коротенький список книг для прочтения, или скорее список знакомых книг, попахивающий уроками литературы в старших классах, и иногда расширяются, если на то вынуждают обстоятельства, включая в себя также «Мы» Евгения Замятина и «451 градус по Фаренгейту» Рэя Бредбери. Всё, готово – краткий курс из четырёх антиутопических книг, в которых человеческое чувство свободы всегда ставится под угрозу со стороны тоталитарного режима.

Последние несколько месяцев были трудными, безо всяких сомнений, новости с каждым часом всё тревожнее, но всё же какое-то извращенное групповое мышление прослеживается в том факте, что импульс сопротивления людей нацеливается на одну и ту же книгу, и что мерой неприятия администрации Трампа служит подъем «1984» на первую строчку Amazon. На самом деле, многие вещи из романа Оруэлла плохо переносятся на нашу современную действительность. Начиная с нехватки материалов, плохо собранных сигарет и варёной капусты, напоминающих Британию во времена карточной системы военных лет, и заканчивая изображениями Ангсоца, Большого брата и различных министерств (правды, мира, любви, изобилия), каждое их которых принимает власть сильно централизованного государства, – всё это скорее переживания английского интеллектуала из 40-х.

В «Развлекаемся до смерти» («Amusing Ourselves to Death») американский медиа критик Нэйл Постман заявляет, что роман Хаксли был намного более значимый, чем роман Оруэлла, когда тот появился в США, где преобладающим способом контроля над людьми был контроль через веселье, отвлечения и поверхностное удовольствие, а не через полицейский контроль и ограничение поставки продуктов питания, по крайней мере, когда это касалась среднего класса. Спустя три десятилетия после подсчётов Постмана, когда мы можем добавить реалити-шоу, интернет и социальные медиа к числу доступных убийственных развлечений, «О, дивный новый мир» всё ещё кажется поразительно релевантным в описании неумолимой погони за удовольствиями. От употребления сомы в качестве «наркотика счастья» до стирания прошлого – причем не столько из соображений угрозы государству, как в случае антиутопии Оруэлла, но как что-то попросту незначимое («История — сплошная чушь»), Хаксли выделяет развлечения и поверхностности как кнопки поведенческого контроля.

Его беспрестанный фокус на теле кажется вдохновленным пониманием того, что Мишель Фуко назвал «биополитикой»; Хаксли распространил её на тело индивида, так же как и на целые популяции, и в «Дивном новом мире» разыграл это как евгенику, основанную на касте, классе, расе, внешности и размере. Что касается изображения «резервации дикарей» в Нью-Мексико, это тоже, кажется, предвещает фетишизацию естественного со стороны общества, охваченного тенденцией к искусственности сильнее, чем кто бы то ни было за всю истории мира.

Значительно более забавная, проницательная и мрачная, чем книга Оруэлла, сатира Хаксли, тем не менее, имеет свои пределы. Мировое государство? Эскалаторный хэндбол? В любом случае, зачем останавливаться на одной из двух книг, словно литературный мир должен подражать выбору электоральной политики – откровенному выбору меньшего из двух зол? Есть и другие мощные антиутопии, говорящие о современных США, включая значительную порцию трудов Филипа Дика и Октавии Батлер. Есть Джеймс Грэм Ба́ллард и его галлюцинаторная «Привет, Америка» («Hello America») эпохи Рейгана, с будущими США, и множеством противоборствующих президентов, включая президента Мэйсона, играющего в ядерную рулетку в Лас Вегасе. Почему бы не почитать «Дорогу» Кормака МакКарти, «Страну звезды мороженого» («The Country of Ice Cream Star») Сандры Ньюман, «Мирная Америка» («America Pacifica») Анны Норт, «Станцию Одиннадцать» («Station Eleven») Эмили Сент Джон Мандел, «Золото, слава, цитрусы» («Gold Fame Citrus») Клэр Вайе Уоткинс, «Дзадзен» Ванессы Веселки и «Водяной нож» Паоло Бачигалупи? Если в мире наступают темные времена, мы могли бы прочитать как можно больше, перед тем как кто-то выключит свет.

Сиддхартха Деб родился в северо-восточной Индии. Он – автор двух романов и «Красавицы и проклятого» – повествовательной публицистики, которая была финалистом премии Оруэлла, и победителем Открытой премии ПЭН (ПЭН – ассоциация писателей, эссеистов и новеллистов). Он также является получателем грантов и стипендий от Общества Авторов в Великобритании, Национального Института, Института передовых исследований Рэдклиффа в Гарвардском университете, и фонда Говарда в университете Брауна. Его журналистские работы, эссе и обзоры появлялись во многих изданиях, включая The Guardian, The New York Times, The New Republic, The Baffler, The Nation, n+1, и The Times Literary Supplement.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ
Переводчик: Mikuha