Элизабет Страут: творческий кризис, картины Эдварда Хоппера и многое другое

Новый роман Элизабет Страут , «И вновь Оливия» ( «Olive, Again» ), был не так давно опубликован издательством «Рэндом Хаус» («Random House»), и мы попросили её ответить на пару вопросов, связанных с писательством.

Кого бы вы больше всего хотели видеть в качестве читателя вашей книги?

Того, кому она нужна в момент, когда он или она читает её. Я думаю, что правильная книга в подходящее время может привнести такие перемены в жизнь человека, о которых я бы никогда даже не подумала. Хотелось бы, чтобы это было так.

О чём вы всегда мечтали поговорить на интервью, но никогда не было подходящего для этого случая?

Меня редко спрашивают конкретно о моей точке зрения, поэтому я стараюсь, насколько могу, показать её сама. Но меня просто поражает тот факт, что каждый человек в этом мире привязан к своей личной точке зрения, и поэтому, когда я пишу, я изо всех сил стараюсь представить, каково это — быть другим человеком. Чтение художественной литературы — это один из способов (небольшой, но, надеюсь, правдивый), когда мы можем, пусть даже всего на мгновение, почувствовать себя в роли другого человека.

В какое время суток вы пишете?

Я пишу после завтрака, так как именно в это время мои мысли приобретают наиболее чёткие очертания (однако отмечу, что я не жаворонок). Но я часто возвращаюсь к рукописи во второй половине дня, чтобы проверить, в порядке ли всё то, что было написано утром, и часто оно совсем не в порядке.

Как вы справляетесь с творческим кризисом?

Обычно я справляюсь с творческим застоем, просто продолжая писать, пусть это и выходит ужасно. Я никогда не перестаю писать, и, думаю, это лучший способ справиться с кризисом, нежели полностью останавливать весь творческий процесс: нужно просто продолжать писать, не обращая внимания на то, что ничего не получается, до тех пор, пока работа не пойдёт на лад.

К какой книге (или книгам) вы возвращаетесь снова и снова?

Я заметила, что постоянно перечитываю русских авторов: Тургенева, Чехова, Толстого, Пушкина. Кажется, словно каждый раз, когда я их читаю, они дарят мне что-то новое, вне зависимости от того, в который раз я их перечитываю.

Без какого произведения искусства (не касающегося литературы) вы не представляете свою жизнь?

Без картин Эдварда Хоппера; особенно без его «Комнат у моря» (Rooms By the Sea).

Какой из писательских советов, которые вы когда-либо получали, — лучший?

Самый лучший писательский совет я получила от Гордона Лиша (Gordon Lish), когда он сказал: самое важное, что должен сделать писатель, — это перевернуть страницу власти. Это то, что действительно запало мне в душу.

Какой была первая книга, в которую вы влюбились?

Первой книгой, в которую я влюбилась, были «Голубиные перья» Джона Апдайка . Мне было около семи лет, когда я прочла её. Помню, она лежала на нашем журнальном столике, поэтому я решила взять её почитать. И мне трудно было поверить в написанное. Я знала, что в ней было многое, чего я просто не могла понять тогда, но отчётливо помню, как подумала: «Вау, мир ребенка сильно отличается от мира взрослого человека», — и я была просто очарована прочитанным, даже несмотря на то, что мало что поняла.

Есть ли классические произведения, с которыми вы ещё не ознакомились и вам за это стыдно?

«Моби Дик» Германа Мелвилла . Я очень смущена тем фактом, что до сих пор не прочитала эту книгу, так что признание в этом даётся мне очень нелегко. Но пока имеем то, что имеем.

Существует ли такая книга, автором которой вы хотели бы стать?

Знаете, не думаю, что есть такая. Когда я читаю кого-то вроде Элис Манро , то безмерно восхищаюсь, но желания быть автором её книг у меня нет. Я просто радуюсь, что это написала именно она. Думаю, то же относится и ко всем остальным книгам, которые я люблю, — я счастлива осознавать, что они существуют, и этого достаточно.

«Olive, Again» Элизабет Страут

Перевод: RoxeyRite
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ